– Как вы себя чувствуете, Виталий?
– Замечательно. Прошу, не пугайтесь моего внешнего вида. Так как сейчас, с синяками, я выгляжу действительно очень редко. Даже не знаю, в чем здесь причина. Может, дело в пищевых добавках, которые я употреблял в рамках подготовки к бою. Может, это следы перчаток оппонента. Как таковых ударов я практически не пропускал. Думаю, через пару дней гематомы пройдут. Рад, что мне удалось избежать травм.

– А исходу поединка рады?
– Здесь у меня двоякие чувства. С одной стороны рад, что выиграл бой. С другой стороны, немного расстроен, что мне не удалось победить Кевина Джонсона нокаутом. С приближением даты боя словесный напор и поведение американца начало выходить за рамки приличий. Я посчитал излишним соревноваться с ним в словесных перепалках. Ведь всегда считал и продолжаю считать, что лучше всего свои отношения выяснять непосредственно на ринге. Лучшим ответом на все выпады Джонсона было оставить его без чувств на помосте ринга. Увы, перевести соперника в горизонтальное положение мне не удалось.

– У вас есть объяснение, почему?
– Я никогда не боксировал против оппонента с таким неудобным стилем. Очень тяжело боксировать со спортсменом, который выходит в ринг с одной задачей – просто выжить. Не победить, а просто остаться в живых. Когда соперник не идет вперед, а постоянно находится в защите, тяжело его нокаутировать. Плюс не забывайте и о том, что Джонсон не зря входит в десятку сильнейших боксеров мира. Не зря до боя со мной он не знал горечи поражений на профессиональном ринге. Могу сказать только одно: надеюсь, бой понравился зрителям и телезрителям. Я благодарен всем, кто держал за меня кулаки. Спасибо всем большое за поддержку! Такая поддержка для меня – дополнительная мотивация выходить на ринг и побеждать там.

– Создалось впечатление, что вы могли решить исход боя уже в первых трех раундах. Вы полностью доминировали в них. Сознательно осторожничали?
– Мне нужно было присмотреться к Джонсону. Я не хотел допускать ошибки, которыми мог воспользоваться американец. Тем более, еще была куча времени для того, чтобы реализовать на ринге все то, что задумано. Увы, 12 раундов мне для этого не хватило.

– Вас сильно раздражала пустая бравада Джонсона до боя?
– Я на это просто не обращаю внимания. Потому что мне очень часто встречаются соперники, которые не подбирают слов. Пусть все слова Джонсона остаются на его совести. Вообще-то судьба ставит таких людей на место – рано или поздно.

– Кевин подразнивал вас и во время боя. Трудно было не поддаться на провокацию?
– Основной целью Джонсона было вывести меня такими дешевыми трюками из состояния равновесия. Чтобы я сорвался, стремглав пошел в атаку и начал допускать ошибки. Но Кевин не учел один маленький нюанс – я уже стрелянный воробей в этом плане. Вообще не реагирую на такие психологические трюки. Американец мне несколько раз прокричал: «Виталий, видишь, у тебя кровь, я выигрываю». Я действительно получил рассечение в четвертом раунде. Но все слова Джонсона на меня не производили абсолютно никакого впечатления.

– Когда на финише боя Кевин начал показывать на свой подбородок – мол, бей меня сюда, вы подняли руки в ответ, показав на крышу арены. Что означал этот жест?
– Джонсон постоянно апеллировал к судье – дескать, я наношу какие-то неправильные удары. Затем и мне начал что-то показывать. Я в ответ только махнул рукой верх и сказал: «Ты лучше посмотри на звезды».

– На пресс-конференции после боя Кевин напрашивался на матч-реванш. Вы готовы предоставить ему такую возможность?
– О каком матче-реванше идет речь? Матч-реванш может быть интересен только тогда, когда первый поединок прошел в равной борьбе. Когда у экспертов бокса и общественности остается вопрос, на самом деле выиграл победитель боя или нет. Но Джонсон ведь проиграл мне однозначно – все 12 раундов. Поединок напоминал одностороннее движение. Кстати, жалко, что бой продлился только 12 раундов. Думаю, в 13-м или 14-м – я бы наверняка нокаутировал соперника. Функционально я был готов побоксировать еще. А о матче-реванше Джонсон пусть забудет навсегда.

– Вы говорили, что 2010 год может стать последним в вашей профессиональной боксерской карьере. Вы собираетесь проводить его также интенсивно, как нынешний – три боя за год?
– Я не хочу загадывать наперед. В любом деле должна быть мотивация. В любом случае, мы с Владимиром многое сделали впервые в истории бокса. Впервые в супертяжелом весе одновременно владели поясами чемпионом мира. Никогда в истории хэвивейта не было прецедента, когда два родных брата контролируют супертяжелый вес. Сейчас в наших руках находятся четыре чемпионских пояса. И лишь один-единственный пояс чемпиона мира по версии Всемирной боксерской ассоциации (WBA) не принадлежит семье Кличко и находится во владениях британца Дэвида Хэя. Я думаю, что для всех поклонников бокса поединок Кличко–Хэй был бы очень интересен. Он бы дал однозначный ответ на вопрос, смог ли бы Виталий Кличко выиграть у Дэвида Хэя или смог бы Дэвид Хэй выиграть у Виталия Кличко. Думаю, в 2010 году мы сможем дать ответ на этот вопрос.